Вечером 13 июня произошли события, которые моментально взвинтили напряжённость на мировых рынках. Иран нанёс ракетный удар по Израилю , а сразу после этого — уже от иранских телеканалов — прозвучали сообщения о том, что Тегеран рассматривает возможность закрытия Ормузского пролива , ключевого водного пути, соединяющего Персидский залив с Индийским океаном. Параллельно йеменские повстанцы из движения «Ансар Аллах» (хуситы) заявили, что могут перекрыть ещё один стратегический маршрут — Баб-эль-Мандебский пролив , через который ежедневно проходят десятки судов с нефтью и газом.
«Если эти два пролива окажутся заблокированными, мировой рынок нефти ждёт настоящая буря», — заявил российский сенатор Алексей Пушков в своём Telegram-канале.
Оглавление:
Проливы как катализатор кризиса
Ормузский и Баб-эль-Мандебский проливы — это не просто точки на карте , а ключевые транспортные артерии глобальной экономики :
Через Ормузский пролив проходит до 20% всей мировой добычи нефти ;
Баб-эль-Мандебский пролив связывает Красное море и Суэцкий канал с остальным миром — его блокировка парализует логистику через Средиземное море.
«Это не просто география. Это нефтяная политика. И если кто-то решится их перекрыть — цена на чёрное золото взлетит до небес», — отметил Пушков.
Цены на нефть: от $85 до $130 за баррель?
Сенатор предположил, что в случае полного или частичного перекрытия обоих проливов стоимость нефти может вырасти до $110–130 за баррель , особенно при условии продолжения военных действий в регионе и увеличения напряжённости международных отношений .
«Рынок начнёт паниковать. Цены пойдут вверх. Это вопрос недель, а то и дней», — считает эксперт.
Такое развитие событий будет иметь серьёзные последствия:
Для стран Европы — повышение цен на энергоносители и ускорение инфляции ;
Для США — давление на экономику перед выборами ;
Для России — двойственная ситуация : рост цен принесёт доход, но также усугубит ситуацию в ряде импортозависимых отраслей.
Реальная угроза или демонстрация силы
Хотя слова о возможном перекрытии проливов пока остаются на уровне политических заявлений , эксперты обращают внимание: каждый новый сигнал от Тегерана или хуситов немедленно отражается на бирже .
По мнению аналитиков:
Полностью перекрыть проливы сложно — даже для таких стран, как Иран;
Однако достаточно одного крупного инцидента , чтобы вызвать волну беспокойства и начало скачка цен;
Россия, как экспортер, будет наблюдать за этим процессом с особенным вниманием, ведь нефть — основной источник валютной выручки .
«Это не просто игра слов. Это сигнал: мы можем сделать так, что весь мир заплатит за вашу позицию в регионе», — так можно прочитать намёк из Тегерана.
Когда баррель становится политикой
Нефть давно перестала быть просто товаром — она стала валютой влияния, оружием давления и показателем стабильности . И если два ключевых пролива окажутся под угрозой, то ценник на нефть станет главным свидетелем этой геополитической игры .
«Мир живёт на двух проливах: Ормузе и Баб-эль-Мандебе. Если их перекроют — он задохнётся», — сказал один из специалистов по энергетическим рискам.
Когда Иран говорит о проливах, а хуситы — о минировании маршрутов, рынок начинает считать не только танкеры, но и свои потери. И тогда каждый баррель становится не просто литрами топлива — а метафорой войны, которую платят все.