Глава «Ростеха» Сергей Чемезов попросил президента России Владимира Путина сохранить объем финансирования госпрограммы вооружений (ГПВ) на 2018−2025 годы. Эту тему руководитель госкорпорации поднял 28 июня на заседании бюро Союза машиностроителей России и ассоциации «Лига содействия оборонным предприятиям».
«Просим вас, уважаемый Владимир Владимирович, дать указание о сохранении запланированных объемов финансирования (госпрограммы вооружений на 2018−2015 годы)», — обратился Чемезов к президенту, предупредив о рисках для предприятий в случае сокращения заказов. «Или хотя бы, чтобы они (размеры финансирования) не так сильно колебались — в пределах 10−15 процентов мы еще можем выдержать: увеличить долю гражданской продукции, с помощью ВТС и так далее», — отметил глава «Ростеха».
Чемезов также добавил, что общей проблемой выполнения мероприятий ГПВ 2018—2025 годов является обеспечение ритмичности загрузки предприятий ОПК, что особенно характерно для авиационной отрасли и морского судостроения. «Бывают скачки: в один год очень большие заказы, а в другой — падение в два-три раза. В результате возникает целый комплекс проблем, в том числе необходимость выделения средств для поддержания незадействованных производственных мощностей», — сказал он.
Отметим, что в настоящее время завершается согласование проекта новой ГПВ на 2018−2025 годы. По данным СМИ, бюджет программы составит около 17 триллионов рублей — компромиссная рамочная сумма, которая, по идее, должна устроить и Минфин, и Минобороны. Как сообщал «Коммерсантъ», 9 сентября 2016 года на закрытом совещании у президента в Кремле министр обороны России Сергей Шойгу поругался с главой Минфина Антоном Силуановым как раз из-за ГПВ: Силуанов считал, что на программу необходимо выделить 12 триллионов рублей, а Шойгу говорил о 22 триллионах.
17 мая СМИ сообщили о том, что в новой госпрограмме вооружения повышенное внимание будет уделено силам общего назначения. Так, на перевооружение сухопутных и воздушно-десантных войск «могут пустить до четверти всех заложенных в ГПВ средств», в отличие от действующей госпрограммы, где акцент делается на авиационной технике, средствах ВКО, перевооружении флота.
В то же время 28 июня заместитель главкома ВМФ России Виктор Бурсук сообщил, что Военно-морской флот России до 2025 года получит два универсальных десантных корабля «Прибой», которые превосходят по показателям французские вертолетоносцы «Мистрали».
Бывший руководитель Информационно-аналитического центра Минобороны России, заместитель директора Института США и Канады РАН генерал-майор в отставке Павел Золотарев говорит, что основная проблема российской оборонки заключается в том, что после распада СССР конверсия оборонных предприятий так и не была проведена.
— Понятно, что это требовало средств, которых в 90-е просто не было, а когда они появились, то сначала решались другие задачи, а затем перешли к перевооружению. В итоге в настоящее время наши оборонные предприятия кроме военной продукции мало что умеют делать. Пока все успехи на этом направлении слишком маленькие.
Поэтому логично, что в период снижения оборонного заказа у предприятий возникнут проблемы — чем платить рабочим? Единственный способ исправить положение — параллельно решать вопросы по конверсии, иначе оборонщики так и будут ставить условия правительству и всему народу, мол, давайте нам военные заказы, иначе все остановится. В итоге снова будут страдать образование, здравоохранение и т. д. Скажем, на китайских предприятиях, работающих на оборонку, основная часть заказов — гражданского назначения. По сути, для них гособоронзаказ — престиж, а не средство для выживания.
Научный сотрудник Центра анализа стратегий и технологий, главный редактор журнала «Экспорт вооружений» Андрей Фролов отмечает, что разработка ГПВ вышла на финальную стадию, поэтому сейчас остался «последний шанс» внести изменения в ее объем и наполнение.
— Насколько можно судить, бюджет новой госпрограммы будет меньше действующей ГПВ-2020 (19,5 триллионов). В ней акцент с флота будет смещен на ВКС и Сухопутные войска в силу тех задач, которые в последние годы решают российские Вооруженные силы. Упор будет сделан на технику для ВДВ, закупку MRAP (бронемашин с усиленной противоминной защитой), новых систем связи, РЭБ и т. д. При этом стратегические ядерные силы — это та «священная корова», которую никто трогать не будет, хотя запланировано не только обновление арсенала, но и введение новых систем — ракеты «Рубеж», боевого железнодорожного ракетного комплекса «Баргузин». Плюс стоят задачи по совершенствованию спутниковой системы предупреждения о ракетном нападении (СПРН), а также системы спутников связи и дистанционного зондирования.
Что касается заявления о сохранении объема финансирования, то, возможно, месседж следующий — увеличьте объем программы и прибавку направьте на нужды судостроительной промышленности. Но вряд ли оно на что-то повлияет — я с трудом себе представляю, что кто-то будет перекраивать проект ГПВ и менять пропорции из-за просьбы.
— Сокращение может отразиться на импортозамещении?
— К этому как раз оно имеет опосредованное отношение. В рамках программы, скорее всего, будет снижен объем закупки кораблей и на какие-то радужные дали отложены всякие громкие проекты типа авианосца, эсминцев «Лидер» и прочее. Что касается танка «Армата» и ПАК ФА, то с этими системами не все так просто: наверное, они будут, но вопрос — в каком количестве (ранее замминистра обороны России по вопросам вооружения Юрий Борисов заявлял о закупке ведомством сотни новейших танков «Армата», отметив, что этим закупки пока и ограничатся).
Есть чисто субъективные вещи — хотели строить фрегаты проекта 11356, но из-за разрыва кооперации с Украиной сложилось непростое положение с газотурбинными установками. Объединенная двигателестроительная корпорация (ОДК, входит в «Ростех») начала испытания газотурбинных двигателей морского назначения М90ФР и первые агрегаты ждут к 2018 году. Но здесь вопрос — хватит ли мощностей? Поскольку на стапелях турбины ждут четыре фрегаты и один корвет. Это может отразиться на закладке новых фрегатов проекта 22350. Поэтому логичнее было бы отложить большие проекты типа строительства новых УДК и эсминцев и сконцентрироваться на более мелких кораблях.
— Заместитель главкома ВМФ России Виктор Бурсук анонсировал строительство двух УДК к 2025 году. Это заявление — лоббизм или такое возможно?
— Проекта новых универсальных десантных кораблей пока еще нет — его подготовка займет, наверное, год, и в лучшем случае первый корабль заложат в 2018-ом. Но напомню, что БДК «Иван Грен» был заложен в 2004 году, но до сих пор в состав флота не вошел. Та же самая ситуация с фрегатами, которые в среднем у нас строятся по 5−6 лет. Поэтому как к 2025 году ВМФ планирует получить два УДК — загадка, тем более в России таких кораблей еще не строили.
— А что касается ритмичности загрузки предприятий?
— Напомню, что еще в 2013 году, то есть до введения санкций, российский президент заявлял, что с 2020 года расходы на оборону будут снижаться, а значит — оборонной промышленности надо искать возможности зарабатывать не только гособоронзаказом. Такие задачи никто не отменял, тем более объем гособоронзаказа не всегда означает рентабельность. То есть можно иметь большой заказ, но с учетом разных схем и расходов, в итоге сумма реализации проекта становится чуть ли не убыточной. Поэтому я бы здесь не сильно преувеличивал важность гособоронзаказа.
Кстати
В начале мая глава Центра стратегических разработок, экс-министр финансов Алексей Кудрин заявил, что в программе стратегического развития России на 2018−2024 годы, которую ЦСР представил президенту в мае, содержится увеличение расходов на здравоохранение на 0,7% ВВП и на образование на 0,8% ВВП за шесть лет к 2024 году. По его словам, эти расходы предлагается увеличить за счет изменения структуры бюджета, в частности, за счет сдерживания роста оборонных расходов и сокращения общегосударственных трат.
Фото ТАСС
Полную хронику событий новостей России за сегодня можно посмотреть (здесь).