18 ноября в столице Филиппин начал работу саммит АТЭС, на котором российскую делегацию возглавил премьер-министр Дмитрий Медведев. Перед главой правительства была поставлена задача — продемонстрировать зарубежным партнёрам РФ успехи в продвижении заявленной Москвой стратегии по экономическому «развороту на Восток». А также убедить инвесторов в том, что российская экономика сохраняет устойчивость, несмотря на препятствия объективного характера.
Выступая перед представителями бизнеса, Дмитрий Медведев упомянул в числе сдерживающих факторов продолжающееся санкционное давление и неблагоприятную конъюнктуру цен на энергоносители. Что, по его мнению, привело к резкой девальвации рубля. При этом, как считает премьер, у России есть и «сильные стороны». В целом он назвал ситуацию в экономике и финансовой системе «достаточно стабильной». «Мы справляемся с колебаниями цен, сохраняя интерес инвесторов, — убеждён Дмитрий Медведев. — Конечно, большинство иностранных компаний, которые работают в стране, этот настрой пытаются сохранить».
Обращаясь к региональным инвесторам, глава правительства обратил внимание на то, что ослабление рубля даёт возможность дешевле приобретать российские активы. Впрочем, организованное Дмитрием Медведевым в Маниле инвестиционное «роуд-шоу» фактически ограничилось предложением воспользоваться финансовым демпингом со стороны РФ. Премьер был вынужден признать трудности с привлечением зарубежного капитала в приоритетные проекты, направленные на развитие Сибири и Дальнего Востока. «Прямые инвестиции в нашу экономику из стран АТР… растут не так динамично, как нам хотелось бы, — посетовал Дмитрий Медведев, — На сегодня их объем составляет около $ 10 млрд.».
Как следует из выступления премьера, в своём стремлении завлечь в Россию иностранный капитал правительство готово сделать дополнительные шаги навстречу бизнесу из стран АТР. «Мы люди гибкие. Если что-то потребуется корректировать в действии института территории опережающего развития, мы будем вносить изменения в законодательство», — пообещал Медведев. Среди прочих экономических «пряников» было упомянуто расширение практики по созданию совместных инвестиционных фондов. «Такие фонды уже действуют с рядом государств: с Китаем, с Японией, с Республикой Корея. Прорабатывается использование аналогичных инструментов и с другими государствами Азиатско-Тихоокеанского региона», — напомнил глава российской делегации на саммите АТЭС.
Успокаивать иностранных инвесторов и призывать их осуществлять вложения в Россию — это часть работы нашего премьера, считает заведующий кафедрой политической экономии РЭУ им. В.Г.Плеханова Руслан Дзарасов.
— Говорить же о стабилизации российской экономики, как минимум, преждевременно. То, что в третьем квартале замедлился экономический спад на несколько десятых процента по сравнению с предыдущим периодом — ещё далеко не повод для оптимизма. Общий тренд остаётся неблагоприятным, несмотря на отдельные колебания.
Что касается «разворота на Восток», то к этому процессу надо подходить весьма осторожно. Мы уже обожглись на интеграции в международное экономическое сообщество на условиях Запада. Как бы то же самое не произошло при смене внешнеэкономического вектора.
— В российском экспертном сообществе бытует фактически консенсусная оценка того, что мы интегрируемся с Китаем в качестве поставщика сырья и энергоресурсов.
— В любом случае об экспорте в КНР конечной продукции речи пока не идёт. Обсуждаются проекты по созданию предприятий нефтегазового комплекса на Дальнем Востоке, участие в транзитных коридорах («Новый Шёлковый путь»), которые выстраивает Пекин и т. д.
Есть ещё одна проблема — мы пытаемся «вскочить на подножку уходящего поезда». Привлекательность рынков стран АТР для нас всегда заключалась в их динамичном развитии. Во время первой волны мирового экономического кризиса, когда западные рынки падали, китайская экономика росла высокими темпами. Однако сегодня мы наблюдаем замедление развития стран Юго-Восточной Азии. В частности, существенно сократились темпы роста экономики КНР (в прошлом году они были самыми низкими за последнюю четверть века). Косвенным подтверждением этого стал обвал котировок на Шанхайской фондовой бирже.
— С чем это связано?
— Азиатские экономики и, особенно, китайская как наиболее активно растущая часть, работали на рынки развитых западных стран в качестве главного поставщика дешёвой конечной продукции. В такой ситуации вдвойне опасна стратегия встраивания в стагнирующую китайскую экономику на условиях «младшего партнёра».
— Экономический рост в США не способен придать новый импульс развитию Китая?
— Утверждать, что США вновь готовы стать «локомотивом» мировой экономики преждевременно. Да, ускорение роста до почти 3% в год выглядит достаточно обнадёживающе. Но падение глобальной экономики эти проценты не компенсируют. К тому же этот рост был достигнут, во многом, за счёт сланцевой революции, которая способствовала падению цен на энергоресурсы. Это снизило издержки обрабатывающих компаний и дало им возможность нарастить обороты. Но это лишь временный эффект.
«Сланцевая революция» в условиях нынешней ценовой конъюнктуры на углеводороды не может продолжаться. К тому же глубинные диспропорции, вызвавшие мировой экономический кризис, не исчезли. Китайский рост во многом происходил из-за наращивания задолженности, которая выросла со 150% до 250% ВВП. То есть, налицо развитие за счёт надувания «финансового пузыря».
В таких условиях не стоит ожидать, что китайцы будут делать большие инвестиции в экономику РФ. Не говоря уже о характере таких вложений, который представляют собой, в основном, кредиты и займы российских компаний у международных структур. Либо прямые инвестиции шли в экспортоориентированные сектора экономики. А для нас самое главное — восстановить обрабатывающую промышленность.
— Тем более что товарооборот между Россией и Китаем за три квартала 2015 года упал на 29%.
— Это логично — падение спроса на конечную китайскую продукцию привело к снижению спроса на российское сырье и энергоносители. Кстати говоря, в этом плане ещё больше пострадал Казахстан. А после того как Китай ещё и девальвировал юань, чтобы поддержать свой экспорт, у Астаны не было другого выхода как обесценить свою национальную валюту. Одновременно, в рамках «эффекта домино», был девальвирован и рубль. Что привело не только к падению платежеспособного спроса, но и к усилению бюджетных проблем.
— Российские власти пытаются заманить убегающий капитал созданием всякого рода ТОР, порто-франко во Владивостоке и т. д. Насколько эффективна эта стратегия?
— Когда наш собственный крупный бизнес не заинтересован в инвестициях, заманить иностранцев весьма проблематично. ТОР, преференциальное законодательство, позволяющее варварски относиться к нашим экологическим и человеческим ресурсам — это не стратегия.
— В чём тогда она должна состоять?
— В условиях мирового кризиса мы должны запустить экономические механизмы, ориентированные на внутренний спрос. Из России бежит не только иностранный спекулятивный капитал, но и выводятся активы «офшорной аристократии» (по данным ЦБ за прошлый год совокупный объём составил $ 156 млрд.). В этом году ожидается цифра в районе $ 80−90 млрд.
Правительство объявляет программу импортозамещения, декларирует выстраивание модели с опорой на внутренние ресурсы. При этом глава кабмина выступает на международных форумах, пытаясь заманить в Россию иностранных инвесторов. Получается, первый тезис вступает в противоречие со вторым. Мы всё крепче пытаемся привязать РФ к тому или иному сегменту мировой экономики. Где здесь провозглашаемое властями повышение самостоятельности нашей производственной сферы, её модернизация и переход к инновационному развитию — не понимаю.
Кабмин Медведева продолжает действовать в русле неолиберальной парадигмы, которая лишает нас инструментов экономического развития.
— Какова альтернатива этому курсу?
— Прежде всего, нужно, чтобы экономика ориентировалась на внутренний спрос. Что предполагает внесение изменений в распределение национального дохода в пользу наёмных работников. Именно их платежеспособный спрос определяет ёмкость внутреннего рынка.
Для этого необходимо отказаться от урезания социальных расходов, предусмотреть введение мер валютного контроля, которые бы пресекали вывоз капитала. И нам не обойтись без достаточно жёсткой формы индикативного планирования, которая позволит государству направлять имеющиеся ресурсы в узкие места в экономике. Я не призываю закрыться от мирового рынка — нам нужна продуманная открытость. Необходимо определить стратегию развития и вступать в отношения с глобальными экономическими субъектами, исходя из необходимости диверсификации нашего реального сектора. А главным ориентиром должно стать развитие евразийской интеграции.
По мнению директора Института актуальной экономики Никиты Исаева, заявление премьера на саммите АТЭС о достижении стабильности в экономике весьма неочевидно.
— Хотя, в принципе, момент благоприятствует озвучиванию подобного рода тезисов. Потому что Россия объективно усиливает свои позиции во внешнем контуре. Речь идёт о прогрессе в налаживании контактов с Западом по борьбе с терроризмом. Мы знаем, какую позицию занимает Франсуа Олланд по поводу участия России в международной антитеррористической коалиции, а также о состоявшейся встрече Владимира Путинана полях G20 c Бараком Обамой.
Эти знаковые события свидетельствуют об усилении роли России в международном контексте. В первую очередь, благодаря военной операции в Сирии. При этом указанные события практически никак не отразились на состоянии российской экономики. Возможно, активизация авиационных ударов по нефтеносным районам в Сирии каким-то образом повлияет на изменение цен на нефть в сторону их повышения. А, значит, приведёт к укреплению позиций рубля.
Тем не менее, с позиций серьёзной экономической аналитики, заявление Медведева не выдерживают критики. Потому что правительство не проводит внятной экономической политики, которая способствовала бы выходу страны из экономического кризиса. Более того, глава кабинета министров своими решениями, по сути, отменяет формирование долгосрочной стратегии социально-экономического развития России. Складывается такое впечатление, что власти уповают исключительно на отскок вверх нефтяных цен. Образно говоря, Медведев пытается прислониться к политическим успехам РФ на международной арене, нежели реально осуществляет эффективную стратегию по выводу страны из кризиса.
Финансовый аналитик Степан Демура согласен с тем, что глава правительства воспроизвёл стандартные клише, рассчитанные на некритическое восприятие в условиях усиления геополитической роли России в мире.
— Говоря про стабильность, может быть, он имел в виду, что ситуация в России стабильно плохая?! Как в таких случаях говорят врачи: «состояние тяжелое, но стабильное». Когда у вас авторынок схлопывается на 40%, я сильно сомневаюсь, что ВВП при этом снижается всего на 4%, как утверждает официальная статистика.
— По данным Азиатского банка развития в 2016 году экономика АТР сохранит темпы роста на уровне 6,3%.
— Такими темпами растёт только Китай. Как показывает практика, прогнозы экономистов никакого отношения к реальности не имеют. Не понимаю, как в ситуации экономического спада в АТР можно завлечь иностранные инвестиции в РФ.
Раньше они шли в нашу страну потому, что при высоких рисках здесь была и высокая норма прибыли. Теперь остались только риски. По данным Росстата, прибыли корпораций в России падали по 20−30% в год.
Насчёт территорий опережающего развития, сколько лет их уже создают, а воз и ныне там. У нас ещё была прекрасная программа по созданию четырёх игорных зон. И где они? По-моему, здесь нечего комментировать. Не понимаю, каким образом Медведев собирается втиснуться в зону АТР (за исключением Китая), учитывая, что американцы берут её под свой контроль, инициировав проект Транстихоокеанского партнёрства. Для того и создаётся эта интеграционная группировка, чтобы замкнуть все торговые и финансовые потоки на США.
А что Россия может предложить этим странам? Только нефть, газ и другие полезные ископаемые. Даже с Китаем наблюдается проволочка с реализацией газо и нефтетранспортных проектов. Конечно, мы можем поставлять дешёвую военную технику и кормовое зерно (не очень высокого качества). Но это не те объёмы сотрудничества, которые способны вытащить РФ из экономического «болота».
— Ради обеспечения «комфортных условий» иностранным инвесторам правительство даже готово изменить российское законодательство.
— Таким образом, не исключено, мы, вообще, доиграемся. Такие уступки могут привести к экономической сдаче Дальнего Востока. Насколько я понимаю, на особых территориях не будут действовать некоторые федеральные законы.
Как заявляют власти, на страны АТР уже сейчас приходится более четверти российской внешней торговли. Честно говоря, я не понимаю, как такой рост согласуется с простым фактом, что наш товарооборот с Китаем (главный партнёр РФ в регионе) сократился почти на 30%. Декларировать можно сколько угодно. Но покажите стране реальные результаты.
Фото ТАСС