Мое сердце пылает гневом перед лицом нового варварского акта террора, который погрузил всю страну во мрак, причинил столько боли потерявшим близких и любимых. Я пишу эти строки, чтобы хоть немного поддержать, ободрить, защитить.
Похоже, мы теперь вынуждены жить между привычным, видимым насилием и насилием скрытым. Первое отнимает жизнь то одного человека, то тысяч людей, вызывает отвращение и гнев, затуманивает и наполняет тоскливым ужасом наши умы. Скрытое насилие унижает и лишает сил, отнимает мечты, испытывает надежду на прочность. И то и другое толкает нас в будущее, в котором нет жизни, и не оставляет нам выбора.
Если только мы не сделаем выбор в пользу жизни – поддерживать источник жизненных сил в нас самих и во всем, что нас окружает. Продолжать сеять, сажать, поливать и ухаживать за вверенным нам маленьким садом. Следить, чтобы не обрывались взаимообогащающие связи с другими людьми – отношения, которые питают нас, позволяют открываться, расти и развивать наш потенциал. Уважать друг друга и заботиться о драгоценной жизни, данной нам во временное хранение.
Цель выше и больше насилия, которое вторгается в нашу жизнь и пытается нас уничтожить, – беречь эту жизнь и делить ее с теми, кто идет рядом с нами. Укорениться в настоящем, чтобы устоять, найти равновесие, чтобы продолжать питать все вокруг энергией любви. Будущее стало для многих синонимом катастрофы. И правда, на что надеяться, когда немыслимое оборачивается подлым убийством среди бела дня и жестокое варварство закрывает горизонт. Не остается надежды, когда мы кожей чувствуем остервенелое желание разрушать, видим техническое мастерство и ловкость, которые проявляют, чтобы отнимать жизнь.
После вероломного, повергшего страну в шок теракта 7 января против Charlie Hebdo в моем доме в тихом Провансе – каким-то чудом он еще остается островком безопасности – не переставая звонил телефон. Сначала мои дети – самая младшая дочка, сорокалетняя взрослая женщина, рыдала в трубку, потрясенная вторжением бессмысленного ужаса, чувствуя, что поколебалась ее вера в мир. Другие мои дети – кто живет во Франции, кто в США – рассказывали, как беспомощно наблюдали за тем, чему большинство парижан сначала не поверили и что обернулось чудовищным кошмаром реальности.
Потом был звонок от моей коллеги и друга, женщины-психотерапевта, которой нужно было, как обычно, открывать кабинет в 9 утра, но она не могла заставить себя это сделать. Позвонила, чтобы услышать от меня хотя бы одно слово, которое помогло бы ей превозмочь охватившее ее бессилие, горькое ощущение бессмысленности ее работы – выслушивать, ободрять, направлять тех, кто испытывает трудности в личной и семейной жизни. Как находить нужные слова для клиентов, когда ум восстает против абсурдности того, что произошло накануне? Когда сердце разрывается при мысли, что две ее дочери всего три недели назад были на той самой улице – заходили в гости к подруге? Она сказала мне прерывающимся голосом, что ее преследует эта картина – ее дочери ранены или взяты в заложники в том здании.
Звонили соседи и совсем незнакомые люди – им хотелось знать, как я пережил этот теракт, как он отразился на моем видении мира. Возможно, мои прекраснодушные призывы к любви, взаимопониманию, уважению и ответственности теперь изменились? Они стали сомневаться в них и подсознательно хотели, чтобы засомневался и я…
И я понял тем утром, что нужно сделать надо собой усилие – заняться решением накопившихся мелких дел, это поможет собраться, прийти в себя. Я почувствовал, что должен проветрить свою жизнь, наполнить ее свежим воздухом, вдохнуть порядок в окружающую меня среду, чтобы избавиться от хаоса.
Выяснилось, что простые действия – полить жасмин, который я люблю, но частенько забываю поливать, разобрать бумаги на столе и выкинуть ненужные – иногда на удивление здорово срабатывают. Я отдавал себе отчет, что цепляюсь за все эти мелочи, чтобы восстановить связь с реальностью, снова сделать ее управляемой и прогнозируемой, чтобы бороться с волнами гнева и дикой ярости, насилия, которые поднимались во мне. Да, и насилия тоже! Перед мысленным взором мелькали сумасшедшие, разрозненные, всепроникающие образы ярости, которые грозили затопить все!
Мой ответ всему этому – я не сомневаюсь в жизни, я верю в нее и собираюсь продолжать жить. Иногда меня охватывают сомнения по поводу окружающей действительности, но я дал себе слово беречь жизнь, которая во мне живет и которая меня окружает. Тем самым я смогу лучше защищать тех, кто нуждается в моей помощи. Я вижу свою задачу в том, чтобы всеми силами поддерживать мирную жизнь – налаживая диалог, общение между людьми, чтобы у каждого из нас была возможность жить в соответствии со своим идеалом… в стране, где отныне тоже поселился террор.