Евразийская экономическая комиссия (ЕЭК) представила государственным органам России, Белоруссии и Казахстана проект концепции единого энергорынка Евразийского экономического союза (ЕАЭС). Реформа предполагает создание еденного наднационального рынка электроэнергии с одновременным реформированием рынков Белоруссии и Казахстана по российской модели. Подписать международный договор о создании энергорынка планируется до 1 июля 2019 года.
Проект реформы выполнен ФГБНИУ «Совет по изучению производительных сил». Коллегия ЕЭК должна рассмотреть доработанный вариант этой осенью с тем, чтобы утвердить ее до 1 июля 2015 года. Правда, Минэнерго указывает, что в результате доработки концепция может измениться до неузнаваемости.
Как пишет газета «Комерсантъ», в результате объединения рынков, по данным разработчиков концепции, страны ЕЭК получат дополнительный рост ВВП на $7,2 млрд, экспорт электроэнергии за пределы Единого экономического пространства превысит 30 млрд кВт ч (сейчас — 14 млрд кВт ч), трансграничные ЛЭП будут загружены не на 20%, как сегодня, а на 95% с пятикратным ростом перетока — до 27 млрд кВт ч. Уже на начальном этапе, по оценкам авторов, можно получить положительный эффект от поставок из Казахстана в Белоруссию в объеме $250 млн в год и от использования транзита через Казахстан дешевой энергии сибирских ГЭС в европейскую часть России в объеме $150 млн в год.
Однако после развала СССР наши страны развивали энергетику без надежд на объединение, и мощности дублируются. В результате в России, и так профицитной по мощности станций, окажутся лишними еще 10-12 ГВт. Сегодня производственные мощности в нашей стране загружены лишь на 52%.
— Объединение энергетической системы призвано выравнять региональные дисбалансы в производстве и потреблении электричества. Ведь в России очень неравномерно распределено производство, поэтому есть дефицитные в энергетическом отношении регионы, а есть с огромным профицитом. Кроме того, снятие трансграничных ограничений поможет выстроить более выгодную логистику передачи электроэнергии потребителям, — отмечает ведущий эксперт Института развития ГУ-ВШЭ «Высшая школа экономики» Сергей Пухов.
— В самое ближайшее время потребители не почувствуют значительных перемен, считает старший эксперт Фонда «Институт энергетики и финансов» Сергей Кондратьев.
— Сфера электроэнергетики была одной из наиболее интегрированных во времена СССР. В постсоветское время было заключено большое число межправительственных соглашений, которые позволили во многом сохранить доставшуюся в наследство единую межгосударственную энергетическую систему. Между странами СНГ, внутри Евразийского экономического союза и так идет активная торговля. Однако планируемое объединение выведет сотрудничество на качественно новый этап, отмечает эксперт, поскольку мы начнем работать по единым правилам в России, Белоруссии и Казахстане.
Сегодня в Белоруссии работает монополист государственное производящее объединение «Белэнерго». Там совершенно другие принципы тарифного регулирования, отсутствует разделение монопольных и конкурирующих видов деятельности, на которые назначается один общий тариф. Россия уже серьезно ушла вперед по пути развития своего внутреннего рынка, Казахстан пока где-то на промежуточной стадии реформирования своего рынка.
Больше всего, конечно, изменения может заметить Белоруссия, которая импортирует в среднем 15-20% от потребляемых ею объемов электроэнергии. Россия импортирует 7-8% от потребляемых нами объемов, но экспортирует еще больше. Положительное сальдо нашей внешней торговли составляет всего 2% от нашего потребления.
Теперь будет создаваться наднациональный рынок, в рамках которого потребители из Белоруссии, например, смогут покупать электричество напрямую и дешево со Смоленской АЭС, потому что более 95% процентов электроэнергии в Белоруссии вырабатывается на ГРЭС и за счет сжигания природного газа на ТЭЦ. При этом газ там существенно дороже, чем внутри России, и потому дорого и электричество.
С Казахстаном все несколько сложнее. Традиционно сильны связи с АЭС Урала и Сибири, которые поставляют энергию на север Казахстана. Но там сильно отличается пока нормативная и законодательная база, что существенно затрудняет работу, есть и ценовые отличия. Я считаю, что и при напряженной работе уйдет несколько лет на то, чтобы полностью синхронизировать наши законодательства. До тех пор заметных изменений для потребителей не будет.
— Получается, что это объединение больше политический проект?
— Конечно, важен сам тренд на интеграцию. Например, страны Балтии уже не прочь выйти из Евросоюза, но при этом хотят синхронизировать свои энергосистемы полностью и единой европейской энергосистемой. Так же и Украина жестко обозначила тенденцию максимального разрыва связей с Россией и интеграцию с евросистемой в энергетике.
Кроме того, когда я говорю о том, что в масштабах России ценовые изменения будут мелкие, на самом деле речь идет о сотнях миллионах долларов по отдельным контрактам, которые появятся в результате объединения. Учитывая, что у нас все эти экономические балансы подводятся на региональном уровне, то для отдельных субъектов федерации такие суммы могут быть жизненно важными.
Для потребителей в Белоруссии цены могут снизиться, но это может означать и дальнейшее снижение производства электроэнергии в самой республике, правда снижение цен может дать положительный эффект для Белоруссии в других инфраструктурных сферах, например, на железной дороге или в газотранспортной системе.
— Снижение спроса на услуги «Белэнерго» может стимулировать Минск ставить вопрос о снижении цен на газ до внутрироссийского уровня. Или это слишком далекая задача для интеграции?
— Напротив, такие речи уже ведутся, есть вполне определенная договоренность с Белоруссией о синхронизации цен на газ с внутрироссийскими уже с 1 января 2015 года. С Казахстаном также идут переговоры о создании единых тарифов на газ.
— Строительство интегрированной энергосистемы является демонстрацией для других стран, желающих присоединиться к ЕАЭС, того, что наша интеграция идет вглубь и у нее могут быть свои плюсы. Например, что в рамках нашего союза существуют единые условия для ведения бизнеса на любой территории, и в энергетике эти условия лучше, чем в Евросоюзе. Сегодня на Западе только США смогли создать привлекательные для инвесторов условия в энергетике, и то только в рамках своей национальной территории, и далеко не везде, — говорит руководитель Центра экономических исследований Института глобализации и социальных движений Василий Колташов.
— Подобно этому наше правительство стремится дать стимул для инвестирования в производство созданием выгодных условий. Однако реально стимулировать производство сегодня могут не цены и не тарифы, а в основном внутренний спрос. Расширить его можно было бы за счет дополнительных госинвестиций в социальную сферу, которые пошли бы потом на коммерческое потребление, создающее основу экономического роста. Но это сделать сегодня сложно.
Получается, что объединение энергосистемы ради создания равных условий для инвесторов – есть лишь отдельная, частная правильная мера на фоне общей неправильной экономической политики. В рамках этой политики невозможно извлечь максимальную выгоду от этого объедения в энергетике. Той поддержки, которую государство давало в 2009-2010 годах бизнесу, сегодня не оказывается, между тем все три государства накрывает плавная вторая волна экономического кризиса.
Наши ошибки в экономической политике общеизвестны, в Белоруссии они ровно те же самые, кое-где, может быть, и побольше. В Казахстане внутренний спрос не оказывает решающего влияния на рост экономики, она активно росла на спросе со стороны внешних рынков, особенно в 2010 году. Но теперь Китай производит плавную посадку своей экономики, и потому Казахстан, ориентированный в первую очередь на обслуживание китайского спроса, уже теряет темпы роста. Если в политике Казахстан и жмется к России, то в экономике он куда больше зависит от Китая.
В этом проявляется общее противоречие нашей интеграции, когда в целом неэффективная экономическая система, недостаточно развитая, встраивается в ВТО, правила которой не позволяют развивать наши экономики. Это главная причина, по которой массового наплыва инвесторов не удастся привлечь.