СМИ пропагандируют широту взглядов, но куда она может привести?
Ответ на этот вопрос предлагает депутат Государственной Думы I, II созывов Степан Сулакшин.
-Вопрос о том, какие ценности мы для себя выбираем, закрепляем, культивируем, является по сути вопросом о ценностях-мотиваторах. То, что мы вырабатываем обществом и закрепляем в конституции, в конечном счете – это вопрос о том, стремимся ли и способны ли мы (каждый индивидуально и общество в целом) быть людьми и человеческим обществом. Поэтому смысловым ядром при таком прочтении слова «идеология» (как категории или как термина) является не идея, как какой-то объем информации, а идеал — как некое абсолютное совершенство, предел, к которому каждый и все должны стремиться.
Речь идет о важнейших ценностях-мотиваторах, о которых в традиционных религиях (в православии, например) говорится как о стремлении к идеалу человеческому по образу и подобию (Божьему), предписывается не быть стяжателем (потребляй разумно – и богат будешь), в которых возвышается стремление мужчины и женщины к любви, к созданию семьи, рождению детей, воспроизводству себя как идеала в противовес к стремлению к наслаждениям через извращения, к индивидуализму взамен коллективизма. Признаем при этом, что чувство общности, сопричастности делает человека социальным и поднимает его на ступень выше в эволюционной спирали, чем бытие в качестве человека индивидуального или биологического. Чтобы быть человеком успешным (в мегаэволюционном историческом смысле), следует отойти от заветов либерализма, предписывающих приоритетность индивидуумности перед социальностью и коллективностью, и стремиться следует к вышеназванным идеально выраженным ценностным идеям-мотиваторам.
Нередко возникают дискуссии, свидетельствующие о сложности и глубине обсуждаемых категорий, а именно: в чем, к примеру, различие понятий «нравственность» и «мораль»? В европейских языках нет различения – все описывается латинским словом «mores», «moralitas». А в русском языке существуют различия: кроме морали есть еще нравственность. В чем суть такого различения? В том, что нравственность, в нашем понимании, – это идеал, абсолют, приближение к тому самому человеческому образу и подобию. Все, что движет нас к этому идеалу, — это и есть нравственность, есть добро и доброе, а все, что нас отводит в другую сторону, – это безнравственно: не доброе, а злое. Мораль же представляет собой всего лишь исторически достигнутое, доступное, воплощенное и закрепленное в этических нормах приближение к этому идеалу — к нравственности. Но когда говорят, причем, очень авторитетные современные социальные философы, что «нравственностей» может быть много и даже у преступника есть своя нравственность», то уничтожается идеальная норма, уничтожается само представление, что у человека есть принцип, закон продвижения к некоторому образу и подобию.
У человека должен быть набор ценностей, идеалов, ценностей-мотиваторов, формирующих, во-первых, его мировоззрение. Это подобно звучащему внутри органу, необязательно слышимому снаружи и сопричастному только человеческой совести внутри и, во-вторых, направляющему его на помысел, на интенцию, чтобы жить и совершать в окружающем мире и, в-третьих, формирующему само действие человека по отношению к себе подобным. Все эти три важнейших этапа жизни человека разумного опосредуются либо идеалом, делающим человека человеком, либо контридеалом, расчеловечивающим его, либо, при отсутствии идеала, превращающим его в животное существо. Поэтому, если у человека (и общества) нет собрания ценностей, называемых идеологией, то у него есть большой шанс попасть в разряд не человека, а животного, а еще хуже – попасть в манипулятивные сети, где продаются очень «соблазнительные» вещи: секс, наркотики, удовольствия и «всякая дрянь».
Источник