В России

Идеализм хуже воровства: Россия может проиграть в гибридной войне

В издании «Накануне.ру» под заголовком «Гладиаторы гибридной войны» был опубликован правильный, но стандартный текст, который дает типичное для современной России понимание гибридных войн и предлагает типичные рекомендации.

Казалось бы, все хорошо, и автор действительно молодец – компетентный, умный и патриотичный Игорь Панарин.

Только не оставляет меня ощущение, что мы с таким подходом можем попасть в «засаду», характерную для московских политтехнологов, которые смотрят на Замкадье из пределов Садового кольца и поэтому делают неправильные выводы.
А как мне известно еще со времен работы врачом, неправильный диагноз может привести к неправильному лечению – и в итоге к большим проблемам для пациента.

Нельзя основывать подходы к практике строительства наступления и обороны в гибридной войне на изучении «сферического коня в вакууме», т.е. действуя по модели, не соответствующей реальности в критически важных нюансах.

Что я считаю в, безусловно, своевременном, правильном и нужном материале Игоря Панарина вопросами, требующими срочного и очень серьезного переосмысления и уточнения?

1. Типичный подход, демонстрируемый Панариным, рисует действующую систему власти России как единый, монолитный, лишенный внутренних противоречий корпус, способный реализовать некие оборонительные или наступательные стратегии и тактики.

А это не так.

Власть в современной России – набор остро конкурирующих центров влияния, использующих методы гибридной войны друг против друга.

В качестве примера даже не будем брать войнушки «кремлевских башен» между собой или борьбу олигархов за влияние на органы власти федерального уровня. Опасность представляют территориально организованные группы влияния.

Например, политическую, общественную и экономическую ситуацию на Урале уже более 20 лет исчерпывающе описывает острый конфликт команды Тунгусова («Город») с областными органами власти (при разных губернаторах, сейчас уже третьем по счету, что позволяет говорить о системной борьбе «Города» против властной вертикали в целом).

Интересным является то, что методы гибридной войны активно применяются «Городом» против органов госвласти региона – как наиболее опасной для него части государственной власти. Я подробно рассказывал это в материале «Почему Екатеринбург такой «белоленточный» город? Смотреть надо «в тень»».

Анализ это показывает буквально по пунктам панаринских размышлений. При этом заказчиком и исполнителем является не МИ-6 и прочие иностранные силы, а сугубо внутрироссийские силы. Равно, как и источники финансирования также не из-за рубежа, а местные.

Результат же искомый для гибридной войны, как если бы она велась из-за рубежа – демотивация населения, дестабилизация социально-экономической ситуации, нарастание отторжения российской власти и т.п.

2. Источником и ключевым мотивом ведения гибридных войн одних органов власти (в данном случае муниципальных) с госвластью является практически повсеместно коррупция, желание сохранить и обезопасить территориальную теневую экономику.

Поэтому, на мой взгляд, можно говорить о том, что «эффект Коломойского» уже реализуется в России. Практически в каждом регионе страны, но с разной степенью эффективности. Прежде всего, пожалуй, на Кавказе, Урале, но и в прочих регионах он есть – где-то латентный, спящий, где-то уже подающий голос.

Подробности я также излагал — в  материале «Зачем Путин затеял реформу местного самоуправления, и почему США её не хотят».

Пружина сепаратизма, взведенная в таких явлениях, подобна той, что привела к развалу СССР, когда руководители Союзных республик с облегчением объявили о независимости, избавляясь от постоянного страха, что их «снимут» из Москвы. У руководителей союзных республик было юридическое обоснование и был сговор между собой. У руководителей крупных муниципалитетов в качестве юридического обоснования могут быть «признание независимости» со стороны Запада, который отработал такой механизм достаточно хорошо, и к тому же может попытаться опереться, как ни парадоксально, на прецедент Крыма.

Это значительно опаснее, чем потенциальная угроза, заложенная некогда в Уральской республике Эдуарда Росселя.

Россель всего лишь хотел придать Свердловской области статус республики, дабы пользоваться льготами, которые были предусмотрены для этого «более равного, чем остальные» субъекта Федерации. И то, у Ельцина хватило чувства самосохранения пресечь это потенциально опасное явление.

Крупные муниципалитеты же сегодня менее очевидны в этом плане, и поэтому более опасны. Только личностные характеристики элит на данный момент являются гарантией от сепаратизма такого рода. Уточню: личностные характеристики многолетне коррумпированных элит (в общем случае).

Еще более опасными, чем крупные муниципалитеты, «застрявшие» на многие годы с неизменным фактическим руководством (косметические внешние сменяемые атрибуты значения не имеют, речь идет о фактических «хозяевах» крупных городов), могли бы быть, пожалуй, субъекты Федерации с элитой, годами и десятилетиями правящей регионом. Но таких в России почти не осталось, хотя «почти» — слово в данном случае тоже важное.

Ротация руководителей региональных силовых структур проводится, чтобы они не врастали в местные «расклады», не обрастали коррупционными связями. С той же целью стали проводить ротацию руководителей регионов.

А вот принудительная «ротация» фактических «хозяев» крупных городов порой не проводится вообще, хотя финансовый и фактический политический вес их побольше, чем у руководителей многих субъектов Федерации. Статус чиновника крупного муниципалитета дает формальное основание общаться примерно на равных с чиновниками, отвечающими за расстановку кадров в стране, а почти неограниченные, постоянно пополняемые финансовые ресурсы дают возможность сделать это общение взаимовыгодным.

Таким образом, коррупционные связи могут позволить крупным «муниципалам» чувствовать себя защищенными от претензий силовиков и вертикали власти.

Но понятно, что это зыбкая почва, и как только Запад предложит «самостийность» и даст гарантии от силового вмешательства Российской Федерации, «парад суверенитетов» в крупных городах может стать реальностью.

Если же центральный для региона город заявит о своем суверенитете и силой нанет смещать представителей Федерации — весь регион автоматически может стать сепаратистским.

Подготовительная работа над этим, на мой взгляд, ведется со стороны наших внешних оппонентов, тем более, что они ничего не теряют, даже в случае провала этого мероприятия: Россия-то все равно станет дезорганизованной.

А вот признаков работы над этим со стороны Российской Федерации — для профилактики подобного сценария — я не наблюдаю. И в материалах Игоря Панарина этот важнейший вопрос, насколько  вижу, даже не ставится.

3. Поэтому предлагать способы активного и результативного противостояния гибридной войны против России можно только лишь в случае ликвидации мощных, существующих многие годы, и даже десятилетия, коррупционных очагов внутри России.

В противном случае советы Панарина останутся благими, идеалистическими, оторванными от жизни пожеланиями, бесполезными на практике.

Хуже того, они создают ложное представление о понимании угроз и ложное представление о наличии методов противодействия им.
В результате может получиться, что на волне эйфории от побед в Крыму и Сирии, где нам удалось захватить противника врасплох, наступит благодушие, которое создаст ощущение мнимой безопасности.

Но, если/когда риски, заложенные в муниципалитетах, станут одновременно реализовываться (а это возможно, в первую очередь, в случае дестабилизации общественно-политической обстановки в Москве, на что действительно нацелены «наши западные партнеры») – может оказаться, что уже наши федеральные власти захвачены врасплох, а противодействовать нечем и некогда.

Провал проекта «Новороссия» на Юго-Востоке Украины показывает, что, несмотря на успешность Крымской операции, Россия, научившаяся вести гибридную войну, тем не менее, не имеет абсолютного преимущества перед Западом в ее ведении. А это значит, что, как и любой другой вид войны, гибридная война может окончиться как нашим успехом, так и наоборот.

Только в отличие от Юго-Востока Украины, который находится вне России, и поэтому Россия может подождать, пока там сформируются подходящие для ее целей и интересов условия, российские регионы находятся внутри России, и ждать не получится. А значит, в планы, предлагаемые Игорем Панариным, требуется вносить серьезные коррективы. Это именно уточнение, так как сама идея Панарина верная. Но это — критически важные уточнения.

Пока федеральный центр не проведет анализа по выявлению коррупционных очагов, характеризующихся стабильными преступными группировками, присутствующими в органах власти, и имеющих контроль над конкретными территориями – Россия, на мой взгляд, обречена на поражение в гибридной войне, которая развивается по нарастающей и является сочетанием гибридных действий извне и гибридных войн внутри России, то есть носит синергетический характер.

Надо отдавать себе отчет в том, что «Троянский конь» уже находится в России и прочно в ней обосновался, и что именно он, а не хипстеры или ура-патриоты с кричалками и плакатами представляет реальную угрозу российской государственности, т.к. без поддержки в элитах никакой бунт успешной революцией не станет.

Пока еще время на корректировку планов, системно изложенных Игорем Панариным, есть. Но этого времени очень мало. Как говорится, желательный срок исполнения подобных планов – «вчера».

Источник

Фото РБК

Полную хронику событий новостей России за сегодня можно посмотреть (здесь).

По теме:

Комментарий

* Используя эту форму, вы соглашаетесь с хранением и обработкой введенных вами данных на этом веб-сайте.