В Мире

Воздушные бои Москвы и Минска

Россия и Белоруссия полностью завершили, наконец, формирование объединенной системы ПВО в Восточно-Европейском регионе коллективной безопасности. Такое заявление сделал начальник Главного штаба — первый заместитель главкома Воздушно-Космических сил России генерал-лейтенант Павел Кураченко.

Означает ли это, что отныне мы можем не беспокоиться за безопасность своих воздушных рубежей на западном стратегическом направлении, на котором все гуще боевые порядки войск НАТО? Несмотря на казненный генеральский оптимизм, насчет безопасности лично меня терзают смутные сомнения.

Объединенную систему ПВО Москва и Минск пытаются совместно сконструировать уже недобрых два десятилетия. Впервые о ней разговор зашел 30 ноября 1994 года на научно-практической конференции с участием министров обороны стран СНГ. Лишь через четыре года удалось, вроде бы, заложить первый кирпичик: провести совместные военные учения «Боевое содружество-98» смешанной группировки российских и белорусских зенитно-ракетных и радиотехнических войск, а также истребительной авиации.

В дальнейшем подобные учения проводились не раз. Кроме того, ракетчики соседней страны давно стали своими на нашем полигоне Ашулук. Ведь больше им негде обучаться практическому использованию зенитно-ракетных систем большой и средней дальности типа С-300 различных модификаций. При этом для тактических учений с боевой стрельбой Москва за собственный счет выделяет гостям дорогостоящие современные мишени и поднимает в воздух свою боевую авиацию, чтобы белорусские расчеты могли потренироваться в сопровождении реальных целей.

Да и новое вооружение Минск тоже регулярно получает из России. Так, в 2005 и 2006 года были заключены два контракта на поставку Минску четырех дивизионов (в общей сложности 48 пусковых установок) С-300ПС. Оплата шла бартером — поставкой нашей стране изготовленных в Минске колесных шасси МЗКТ-79221 для российских мобильных ракетных комплексов стратегического назначения РС-12М1 «Тополь-М».

Параллельно в том же направлении отправились изготовленные в Ижевске зенитно-ракетные комплексы ближнего действия «Тор-2М». Первая батарея — в конце 2011 года.

В 2014 году было решено безвозмездно отдать соседям еще четыре дивизиона ЗРС С-300, снятых с боевого дежурства в Подмосковье после того, как на вахту там заступили более современные С-400.

Зачем все это России — понятно. Отодвинуть потенциальную зону поражения средств воздушного нападения стран НАТО на 500−600 километров на Запад — это бесценный выигрыш времени в случае войны с Западом. А значит — стратегический выигрыш.

Белорусам тоже хорошо. Даже с учетом полученного из России в последние годы усиления, собственными средствами прикрыть свое небо в случае хоть сколько-нибудь масштабной атаки с воздуха они не в состоянии. Достаточно сказать, что в распоряженииглавнокомандующего белорусскими Вооруженными силами Александра Лукашенко, по некоторым данным, осталось всего 37 легких истребителей МиГ-29 различных модификаций. При этом неизвестно, сколько из них нынче в состоянии вообще хотя бы подняться в воздух.

Несмотря на все эти очевидности, идея создания Объединенной системы ПВО явно буксует. Да, утвержден перечень органов военного управления, пунктов управления, объединений, соединений и воинских частей, выделяемых в состав Единой региональной системы ПВО, а также Положение о командующем и командном пункте Единой региональной системы ПВО. Да, еще в прошлом году назначен ее руководитель —белорусский генерал-майор Олег Двигалев. Да, только от Белоруссии в состав группировки уже выделены шесть зенитно-ракетных полков, три авиационных базы и две радиотехнические бригады (от нашей страны — практически все силы и средства противовоздушной обороны ВКС РФ, дислоцированные на северо-западе нашей страны).

Но все это, повторяю, сделано давно. А о завершении важнейшей и многотрудной работы почему-то до сих пор никто заявлять не решался. Почему? В немалой степени, видимо, потому, что в Москве и Минске политиками так толком и не решен вопрос, кому доверено право нажимать самую главную кнопку в объединенной системе ПВО. Грубо говоря, кто в условиях естественного в современной воздушно-космической войне острейшего дефицита времени наделен правом отдавать команду о немедленном боевом применении массы зенитно-ракетных войск и истребительной авиации обеих стран? Белорусский генерал или российский?

Если бы это было не так, не заявлял бы не так давно тот же генерал-лейтенант Павел Кураченко, что инструкции по организации и несению боевого дежурства в Единой региональной системе ПВО пока на стадии утверждения министрами обороны РФ и Беларуси. Работа над ними, по словам генерала, как ожидается, будет завершена до конца 2016 года. А коли таких инструкций нет — нет и ответа на самый главный вопрос: кто главный ответственный за наше «союзное» небо?

Но, может быть, все согласования между нашими политиками и генералами будут завершены вот-вот? Что-то не похоже. Ибо именно со средствами ПВО связано множество скрытых и явных скандалов между Москвой и Минском, возникавших в последние годы. Самый, пожалуй, громкий и неприличный из них связан с давно анонсированным, но так доселе и не осуществленным размещением 24 российских тяжелых истребителей Су-27СМ3 и звена вертолетов Ми-8 в Белоруссии.

Ясно, что именно уже упомянутой малочисленностью боевой авиации союзников вызвано стремление нашего Генштаба выдвинуть на их территорию собственную полноценную авиабазу. И, складывается впечатление, в Минске нам долго никто открыто не заявлял решительного «нет!».

В качестве мест возможной дислокации самолетов и вертолетов в разное время и разными должностными лицами назывались аэродромы в Лиде, Барановичах и Бобруйске. Но одновременно вокруг важнейшей для совместной обороны темы происходили очень странные, почти детективные вещи. Вспомним некоторые из них.

В апреле 2013 года министр обороны РФ Сергей Шойгу не где-нибудь, а на встрече с президентом Белоруссии Александром Лукашенко заявил, что в 2015 году по взаимному согласию в союзном нам государстве появится российская авиабаза. А в качестве не терпящего отлагательства первого шага буквально через несколько месяцев туда отправят авиационную комендатуру.

Это немедленно вызвало истерическую реакцию у Запада и у белорусской оппозиции. Наверное, поэтому и двух недель не прошло, как Лукашенко дезавуировал сказанное Шойгу:

—  Что касается авиационной базы — может, это прозвучало как база. Нет. Речь идет о поставке в наши вооруженные силы. В какой форме — мы будем договариваться. База это будет, или мы в существующие части поставим российские самолеты-истребители. Этот вопрос обсуждается. Мне сегодня надо пару десятков самолетов, а покупаем мы российские самолеты Су-27, МиГ-29 или более современные, чтобы обеспечить неприкосновенность границ нашего государства. Мне, как главнокомандующему, сегодня не хватает два десятка современных самолетов.

Шойгу смолчал. Зато его подчиненный, в ту пору главком ВВС РФ, а ныне —главнокомандующий Воздушно-Космическими силами России генерал Виктор Бондарев, в июне того же года сделал вид, что ничего не происходит:

— Создание российской авиабазы в Белоруссии — это результат межправительственного соглашения об укреплении военной составляющей Союзного государства, которое мы обязаны исполнять. Как участница Союзного государства, Россия обязана сформировать и иметь там свою авиабазу.

И даже назвал место, где нерушимо встанут наши «сушки» — аэродром Лида.

Москва вообще, как тогда казалось, собралась игнорировать мнение Батьки. Или переломить его одной ей ведомыми средствами. Во всяком случае, 3 сентября 2015 года правительство РФ, как ни в чем ни бывало, приняло постановление о размещении авиабазы на территории Белоруссии. На голубом глазу министры в документе записали: «Подписание Соглашения будет способствовать организации совместной охраны внешней границы Союзного государства в воздушном пространстве и созданию Единой региональной системы противовоздушной обороны Российской Федерации и Республики Беларусь. Кроме того, положения Соглашения долгосрочно закрепят российское военное присутствие в регионе и будут содействовать укреплению его безопасности».

Но у соседей тогда приближалась президентская гонка. И Лукашенко, очевидно, вовсе не горел желанием услышать от соперников обвинения в желании надолго привести в страну иностранных военных. Пусть даже и союзников. На постановление правительство РФ он среагировал 6 октября:

— Я наблюдаю в последнее время вопли нашей оппозиции по поводу размещения российской авиабазы на территории Белоруссии. Речи о том, чтобы разместить российскую авиабазу на территории Белоруссии, никогда не велось. Я ничего об этом не знаю.

12 октября Москва устами Дмитрия Пескова, пресс-секретаря президента России, попыталась замаскировать политический конфликт густым словесным туманом:

— Различные аспекты этой темы обсуждаются между двумя президентами. Это обсуждение в конструктивном ключе будет продолжено.

Продолжаются ли обсуждения «в конструктивном ключе» и сегодня — неизвестно. Вполне может быть, что и обсуждать уже нечего. Потому что 27 октября 2015 года министр иностранных дел Белоруссии Владимир Макей тоже высказался резко против российской авиабазы. По его словам, «это не снизит военно-политическую напряженность в регионе». И даже наоборот, «вызовет раздражение в адрес Москвы и Минска».

Возможно, по чистому совпадению ровно через два дня после выступления Макея Европейский союз на четыре месяца приостановил санкции в отношении 170 человек и трех юридических лиц Белоруссии.

И вот всего через пять месяцев после этой череды весьма многозначительных событий нас принялись уверять, что на западном стратегическом направлении создан, наконец, надежный союзный зонтик против американских «Томагавков». Но тут уж одно из двух. Либо в российском Генштабе разучились считать, и пара десятков тяжелых российских истребителей то ли в Лиде, то ли в Бобруйске, то ли в Барановичах нам не особенно и нужна в гипотетической войне с Западом. Либо объединенная система ПВО двух стран получилась с такими большими и зияющими пробоинами, что спокойно спать ночами долго не придется не только в Минске, но даже в Москве. Как бы ни уверял в обратном генерал-лейтенант Павел Кураченко.

А в это время

Россия в скором времени намерена прекратить закупки шасси для российской военной техники (в том числе и для новейших зенитно-ракетных систем С-400 «Триумф») на Минском заводе колесных тягачей. Причина — срыв переговоров по приобретению Москвой этого предприятия. Об этом заявил премьер-министр РФ Дмитрий Медведевв ходе его визита на ПАО «Мотовилихинские заводы» в Перми.

«С этим МЗКТ веселая история. Они три года продавали этот МЗКТ, но так мы ни о чем не договорились», — жестко высказался премьер. По его словам, производство необходимой нашей армии продукции освоят на КамАЗе.

Ранее Александр Лукашенко сообщил, будто Россия намеревалась за бесценок купить минский завод, который сам глава Белоруссии оценивает минимум в три миллиарда долларов. «Нас пугают, что Россия, мол, изобретет свои „сороконожки“ и будет ядерные боеголовки перевозить на своих — и на здоровье… Пускай изобретают!», — заявил Лукашенко.

Источник

Фото ТАСС

По теме:

Комментарий

* Используя эту форму, вы соглашаетесь с хранением и обработкой введенных вами данных на этом веб-сайте.