Операция российских военно-космических сил (ВКС) в Сирии по уничтожению позиций группировки «Исламское государство» (ИГ, запрещена в России) вызвала неоднозначную реакцию среди стран ближневосточного региона, которые выступали за свержение сирийского президента Башара Асада. Среди них – «нефтяные» монархии Саудовская Аравия и Катар, которые не только неофициально поддерживают некоторые исламистские группировки в Сирии, но и имеют достаточный вес на нефтяном рынке. Объявят ли монархии Персидского залива экономическую войну России в отместку за ее сирийскую кампанию? Об этом «МК» рассказал старший научный сотрудник Центра арабских и исламских исследований Института востоковедения РАН Борис Долгов.
– Поменяла ли операция Москвы в Сирии отношения России с Саудовской Аравией и Катаром?
– Операция российских ВКС меняет ситуацию в Сирии, на Ближнем Востоке и достаточно серьезно влияет на отношения России с монархиями Персидского залива. Прежде всего, с Саудовской Аравией и Катаром. Здесь я бы выделил первую реакцию этих стран. Как известно, они присоединились к заявлениям США и Турции, выразивших озабоченность и даже осуждение военных действий, якобы в результате которых пострадали мирные жители. Якобы российские ВКС наносят удары по умеренной оппозиции вместо того, чтобы наносить удары по ИГ. Больше того, Саудовская Аравия потребовала немедленного прекращения операции. Что выглядит достаточно цинично на фоне того, как саудовские ВВС проводят бомбардировки территории Йемена, где действительно гибнут мирные жители.
Но это первая реакция этих стран. Дело в том, что в Сирии Россия действует против ИГ и против радикальных суннитских группировок, которых поддерживают Саудовская Аравия и Катар. Это и «Армия ислама», которая объявила «джихад» России, и ряд других, которых они провозглашают «умеренной» оппозицией. Это нонсенс: не может быть умеренной оппозиции, которая с оружием в руках добивается смены режима. Думаю, отношения России с Саудовской Аравией не дойдут до точки полного разрыва. У Эр-Рияда есть заинтересованность в продолжении отношений с Россией. Немаловажную роль играют успешные действия российских ВКС, особенно использование крылатых ракет с кораблей каспийской военной флотилии по позициям ИГ. Все 26 ракет, как заявляют российские военные, успешно поразили цели. Это важное событие, которое показывает эффективность российского военно-политического комплекса по защите российских государственных интересов. Эти события повысили имидж Москвы. Несмотря на то, что Россия по большому счету действует в Сирии против интересов Саудовской Аравии, которая, как известно, стремится к свержению режима Башара Асада, Эр-Рияд будет идти и на контакты с тем, чтобы попытаться найти какое-то взаимоприемлемое решение. Думаю, это произойдет.
– Насколько серьезно нужно рассматривать заявление ряда духовных деятелей Саудовской Аравии о джихаде против России?
– Было объявление джихада России и со стороны вооруженных группировок, которые поддерживаются саудовцами. Это действия, которые не способствуют урегулированию ситуации и в Сирии, и на Ближнем Востоке. Надо иметь в виду, что эти духовные лидеры отражают позицию ряда группировок. Один из наиболее одиозных религиозных деятелей – это Юсуф аль-Кардави (египетский богослов, живущий главным образом в Катаре – «МК»). Он и раньше выступал с достаточно агрессивными заявлениями, фетвами, где призывал к уничтожению алавитов (представители одного из шиитских ответвлений ислама, к которым относится Башар Асад и значительная часть сирийского руководства – «МК»), но это все-таки не позиция самого государственного руководства. Такие призывы будут раздаваться не только в Саудовской Аравии…
– Каковы интересы двух монархий – саудовской и катарской – в Сирии и какие силы они поддерживают?
– Саудовская Аравия и Катар с начала сирийского конфликта заявляли о том, что руководство Асада нелегитимно и сразу же начали поддерживать вооруженные исламистские группировки. Более того, как я говорил, аль-Кардави призывал к свержению Асада и к войне против алавитов. Наиболее радикальные религиозные деятели Саудовской Аравии и Катара считают алавитов немусульманами и неприверженцами ислама, поэтому они призывали считать их «неверными». Это религиозный момент. Но главный аспект – политический. Политики Саудовской Аравии и Катара рассматривают руководство Сирии как союзников Ирана, шиитского государства, против которого также выступают эти монархии. Они видят в этой стране даже угрозу для своего существования. После Исламской революции 1979 года действительно наблюдалась попытка экспансии Революции в монархии Персидского залива. Сейчас этого практически нет, но все равно это суннитско-шиитское противостояние наблюдается, особенно со стороны Саудовской Аравии, которая продолжает считать Иран главным противником. Конфликт в Йемене – отражение этого противостояния уже в ярко выраженной политической форме. Как известно, в Йемене Иран поддерживает хуситское движение, а Саудовская Аравия поддерживает отстраненного от власти президента Йемена и ведет бомбардировки позиций хуситов.
Также существуют цели, как приведение к власти суннитских сил в Сирии, вИраке. Все это способствует ослаблению Ирана. Напомню, что сейчас шиитское руководство Ирака фактически находится под влиянием иранского руководства. Это вызывает неприязнь и озабоченность Саудовской Аравии и Катара. Также их главная цель – это устранение Асада как союзника Ирана, что совпадает с целямиСША и Турции. Поэтому действия Россия мешают достижению этих целей и вызывают такую реакцию.
– Насколько очевидна связь между исламистскими группировками и монархиями Залива? К примеру, между саудовцами и «Джабхат ан-Нусрой», Катаром и ИГ…
– Да, идет поддержка конкретных вооруженных группировок. Я бы отметил, что поддержка реализуется не напрямую, а через различные фонды или через так называемые независимые организации. Официально ни Саудовская Аравия, ни Катар не поддерживают ИГ. Хотя вот Катар пытается изобразить, что «Джабхат ан-Нусра» [связана с «Аль-Каидой», запрещена в РФ – «МК»] – это группировка умеренных исламистов. Им оказывается финансовая помощь, в рамках которой покупается оружие и посылается в Сирию. Здесь создан настоящий бизнес, в котором участвуют представители и Саудовской Аравии, и Катара, они наживают на этом миллионы. Это один из факторов продолжения сирийского кризиса, поскольку эти люди имеют конкретную выгоду от этого конфликта. Они делают деньги практически на крови. А через Турцию идет поток боевиков, которые вливаются в ряды радикальной исламистской оппозиции. Я был в Сирии три раза, последний раз – в июле этого года. Наши сирийские коллеги говорили, что 75% боевиков, вооружения и военного снаряжения поступают через Турцию на средства Саудовской Аравии и Катара.
– Могут ли Эр-Рияд и Доха воспользоваться экономическими инструментами для влияния на Россию за ее сирийскую кампанию? Может ли идти речь об экономической войне?
– Экономические факторы, конечно, играют роль. Напомню, Саудовская Аравия в соответствии с достигнутыми соглашениями должна была направить свои инвестиции в Россию и закупать некоторые виды вооружений. Возможно, эти соглашения будут дезавуированы, но большому счету ни Саудовская Аравия, ни Катар не могут влиять настолько серьезно, чтобы нанести существенный ущерб российской экономике. Это невозможно. Потому что наши отношения с этими государствами достаточно ограниченные…
– СМИ сообщали о снижении Эр-Риядом цен на нефтяном рынке, чтобы привлечь покупателей.
– Это делается совершенно обдуманно и, по некоторым данным, в сотрудничестве с США. Именно для того, чтобы повредить российской экономике, которая, увы, во многом опирается на нефтегазовый фактор. Думаю, резкие действия Саудовской Аравии и США будут продолжаться. К этому надо быть готовыми. Эксперты не раз говорили, что Россия должна быть готова к тому, что цена на нефть не поднимется на тот уровень, который был раньше. Рассчитывать на нефтяную манну не приходится. Вопрос можно поставить шире. У антироссийских санкций есть положительный фактор, который заставляет российскую экономику двигаться дальше, заниматься современными технологиями и производить у себя то, что раньше закупалось. Этот фактор снижения цен на нефть тоже может заставить Россию слезть с нефтегазовой иглы, о необходимости чего говорится на протяжении десяти лет. Но пока воз и ныне там. Однако что тенденция к снижению будет продолжаться, это очевидно.
– Сегодняшние снижения цен со стороны Саудовской Аравии стоит связывать с российской операцией в Сирии?
– Нет, демпинг цен начался до операции РФ. Это тот момент, когда началось общее снижение цен на нефть. Это рукотворное действо. Саудовская Аравия и Катар играют важную роль в Организации стран-экспортеров нефти (ОПЕК), это очевидно. Здесь операция России в Сирии не дала импульса для начала этого снижения, оно началось до российской операции.
– Как вы прогнозируете развитие отношений России и монархий Персидского залива?
– Думаю, та жесткая позиция, которую мы сейчас наблюдаем со стороны Саудовской Аравии и Катара по отношению к российским действиям в Сирии не будет продолжаться долго. Отношения Саудовской Аравии и Катара с США претерпели ряд изменений, если судить по соглашениям «шестерки» с Ираном. Саудовская Аравия выразила недовольство этим соглашением и даже увидела в этом поворот США к Ирану. Напомню, был обмен визитами между саудовскими и российскими государственными деятелями. Эр-Рияд пытался сделать ставку в каком-то плане на попытку изменить политику РФ в Сирии, заинтересовать Россию своими инвестициями, закупками оружия, переориентировать свою политику в спряжении с Россией. Это та политика, которую некоторые саудовские государственные деятели считают адекватной. Сейчас это охлаждение отношений – явление временное, особенно учитывая, что Россия усиливает свое влияние и свой вес. Саудовская Аравия должна это учитывать. Объективно Саудовская Аравия будет стремиться – не сейчас, так в недалеком будущем – скорректировать свои отношения с Россией.
Фото MK