Невидимая рука рынка в сталинской экономике

«При Сталине потребления не было и все ходили в ватниках — это единственное, что могла произвести советская промышленность», — уверенно гундят баксолюбы и хочукакунихи. Ребята они упорные, фактами их не прошибешь, поэтому вступать с ними в дискуссии не буду, для остальных же — буквально несколько цифр (вот отсюда: http://istmat.info/node/45426) и всего одна цитата про «ужасные 30е:

«С 1 января 1935 г. была упразднена карточная система распределения хлеба, муки и крупы и открылась ненормированная государственная и кооперативная торговля хлебом и другими указанными выше продуктами. С октября 1935 г. было отменено нормированное снабжение всеми остальными продовольственными продуктами, а с января 1936 г. — промышленными товарами.

О росте рыночных фондов важнейших товаров широкого потребления за эти годы свидетельствуют следующие данные: рыночный фонд хлопчатобумажных тканей в 1937 г. увеличился по отношению к 1932 г. на 91%, шерстяных тканей — на 236, трикотажных изделий — на 299, кожаной обуви — на 138, хозяйственного мыла — на 158, животного масла — на 301, сахара — на 182% и т. д. Особенно сильно возросли рыночные фонды культурных товаров: велосипедов, патефонов, радиоприемников и т. п.»

А как вам снижение цен на растущем спросе?:

«Розничные цены в октябре 1935 г. были снижены на ржаной хлеб на 45,5%, крупу — на 54,1, мясо — на 38,5, сахар — на 42,7, кондитерские товары — на 50% и т. д. Неоднократно понижались цены и на промтовары. Уменьшение цен на промтовары в июне — июле 1937 г. на 5 — 16% охватило 80 — 90% всех промтоваров. Снижение цен в государственной торговле и в кооперации повлекло за собой значительное падение цен на колхозном рынке. Во второй пятилетке цены на колхозных рынках уменьшились в целом почти на 59%.

Снижение цен дало народным массам страны экономию, определяемую за 1935 — 1936 гг. в 10 млрд. руб. Снижение цен на промтовары в середине 1937 г. дополнительно дало потребителям экономию в 1,4 млрд. руб.»

Естественно такая экономия не могла не дать дополнительный торговый оборот, и он получился вполне впечатляющий — с 1935 по 1937 — 154%, и колхозной торговли — 122%. В 1938 году рост продолжился Розничный оборот увеличился до 138574,3 млн. руб., т. е. на 10% по сравнению с 1937 г. Оборот колхозно-базарной торговли увеличился за этот год на 37% и достиг 24399,2 млн. руб. Оборот общественного питания увеличился с 6386 млн. руб. в 1933 г. до 7125 млн. в 1935 г. и 10158 млн. руб. в 1937.

Снижение цен, оказывается, приводит к увеличению спроса и улучшению деловой активности. Сталинская команда про это знала. Современный экономикС даже не догадывается… Для современного экономикса снижение цен смерти подобно, ибо сразу падает фетиш современных «типа экономистов» — ВВП.

В 1937 г. потребкооперация продала в деревне больше, чем в 1935 г.: радиоприемников — на 70%, патефонов — на 121, велосипедов — на 31% и т. д. По сравнению с 1928 г. розничный оборот сельских магазинов и палаток в 1936 г. увеличился в 6,3 раза по сахару, в 17,7 раза — по кондитерским изделиям, в 5,2 раза — по мануфактуре и одежде, в 9,7 раза — по обуви, в 8,3 раза — по предметам санитарии и гигиены, в 23,7 раза — по культтоварам и т. д.»

Оцените рост самой торговой сети: «По сравнению с первым периодом нэпа число магазинов и палаток государственной и кооперативной торговли увеличилось (1924 — 1936 гг.) в городе в 5,5 раза и в деревне в 8,5 раза. С конца 1934 г. по конец 1937 г. количество магазинов и палаток увеличилось с 286,2 тыс. до 327,4 тыс.»

А как вам рост рабочих мест? «В 1935 г. было 1,6 млн. торговых работников, в 1937 г. стало 2 млн., т. е. на 25% больше. Причём рост этот — не за счет сокращения рабочих мест в индустриальной сфере. Там рост идёт еще более впечатляющий.»

Будет оказия — сравните, пожалуйста , эти цифры с ростом торговли за это же время в благословенной цивилизованной Европе и в цитадели демократии — США, которые постоянно приводят в качестве потребительского примера баксолюбы и какунихачухи.

А сталинская команда, кстати, таким ростом потребления была недовольна:

«…Надо прямо сказать, что потребности населения, материальное благосостояние и доходы населения растут быстрее, чем развивается товарооборот, отсюда разрыв между темпами роста спроса и товарооборота. Вот почему мы должны будем усилить товарооборот, принять серьезные меры к улучшению торговли» Микоян, XVIII съезд ВКП(б). Стенографический отчет, стр. 217″

Кстати для любителей орать про уравниловку при Сталине ещё фактик: «С переходом на ненормированную торговлю в 1935 г. государственные магазины были переведены на хозрасчет. Одновременно была перестроена и оплата труда торговых служащих на основе внедрения сдельщины в форме процента с оборота.»

Ну а когда увидите, что с динамикой потребления, пониманием законов о рыночном спросе и стимулирования рыночных механизмов через личную материальную заинтересованность в сталинское время в СССР было всё в порядке, только одна цитата — для понимания, что всё это не просто так:

«Надо, наконец, понять, что товары производятся в последнем счете не для производства, а для потребления. У нас бывали случаи, когда товаров и продуктов было немало, но они не только не доходили до потребителя, а продолжали годами гулять в бюрократических закоулках так называемой товаропроводящей сети — в стороне от потребителя. Понятно, что при этих условиях промышленность и сельское хозяйство теряли всякий стимул к расширению производства, товаропроводящая сеть затоваривалась, а рабочие и крестьяне оставались без товаров и продуктов. В результате — расстройство экономической жизни страны, несмотря на наличие товаров и продуктов.

Чтобы экономическая жизнь страны могла забить ключом, а промышленность и сельское хозяйство имели стимул к дальнейшему росту своей продукции, надо иметь еще одно условие, а именно, — развернутый товарооборот между городом и деревней, между районами и областями страны, между различными отраслями народного хозяйства. Необходимо, чтобы страна была покрыта богатой сетью торговых баз, магазинов, лавок. Необходимо, чтобы по каналам этих баз, магазинов, лавок безостановочно циркулировали товары от мест производства к потребителю. Необходимо, чтобы в это дело были вовлечены и государственная торговая сеть, и кооперативная торговая сеть, и местная промышленность, и колхозы, и единоличные крестьяне» [Сталин, Вопросы ленинизма, изд. 11-е, стр. 461.].

Но вот лично меня интересовал не этот вопрос, а вопрос работы Госплана, а именно мехнизма, с помощью которых Госплан СССР обеспечивал спрос на растущее такими бешеными темпами потребление. Какие проводил исследования, если всё рапредялось в приказном порядке (как нас учат на уроках истории имени Фурсенко)? И вот, читая отчеты того времени, постановления и другие нормативные документы, я обратил внимание на многократно и постоянно повторяющиеся термины: «рынок, рыночный, потребительские спрос» и так далее, и тому подобные, которые обычно являются признаком присутствия той самой «невидимой руки», на которую, как на фетиш, мастурбируют либерасты, и которую так искренне ненавидят большевики.

Неужели сталинская экономика регулировалась с помощью рыночных механизмов? Уау! Нет? Всё ещё не верите? Ок, читаем документы. Ну хотя бы вот этот, который обязывает тяжёлую промышленность тоже участвовать в удовлетворении растущих потребностей граждан СССР (СНК от 1936.07.07): «… Установить, что реализация заводами части предметов широкого потребления .. (например: мебель для общежитий, садово-огородный инвентарь для ОРС’ов, спецодежда и т. д.), на внерыночное потребление допускается в пределах не свыше 15% из общего выпуска этих предметов с обязательным указанием в месячных отчётах размеров внерыночного потребления.»

Какой кошмар! Оказывается только 15% продукции народного потребления предприятиям разрешается продавать вне рынка. А остальные 85% — будь добр — на базар-магазин-в потребкооперацию. Жуткая командно-административная экономика, не правда ли? Или таковой её сделала последующая хрущевско-брежневская «оттепель», плавно переходящая в современную охлократическую диктатуру.

Кстати, там же, в этом же постановлении вообще жуткие вещи:

«Установить, что вся прибыль от производства предметов широкого потребления остаётся в распоряжении соответствующих предприятий при условии выполнения предприятием установленной для него программы производства этих предметов и хорошего качества продукции.

Не менее 75% прибыли от производства предметов широкого потребления используется предприятием на дальнейшее развитие этого производства, улучшение их качества и внешнего оформления, расширение выпускаемого ассортимента и рациональное использование отходов и не более 25% этой прибыли на выдачу премиального вознаграждения инженерно-техническим работникам и рабочим соответствующих цехов за ценные предложения по улучшению производства предметов широкого потребления, перевыполнение программы их производства и улучшение качества.»

Вообще кошмар жуткий, не правда ли? Серый унылый совок вроде, и вдруг мало того, что вся прибыль (слово то какое капиталистическое) остаётся в распоряжении предприятия, так ещё и 3/4 этой прибыли в обязательном порядке направляется на улучшение качества и внешнего оформления.

Ну а возвращаясь к механизму работы рыночных механизмов в сталинской экономике, то функцировал он просто и эффективно:

Текущие потребности населения Госплан замерял посредством широкой сети частной торговли и сферы услуг, которые, как нервные окончания, чутко реагировали на изменение спроса и в соответствии с ним формировали свои собственные планы. Эти планы, попадая в Госплан, становились основанием для госзадания группе «А» по производству тех средств производства, без которых выполнение торговых планов было бы просто невозможно. То есть Госплан, оценив консолидированные потребности торговли, мог оценить необходимый и достаточный станочный парк для удовлетворения этих потребностей.

«Невидимая рука рынка», в данном случае, была как раз на своём месте, ибо ничем не руководила, а именно сообщала о потребностях, работая тем, чем и должна работать, а именно сигнальной, а не управляющей системой. Таким образом верный ленинец товарищ Хрущёв, ликвидировав многоукладность сталинской экономики, вырубил именно нервную систему производственного организма, превратив его, под овации ХХ съезда, в тот самый унылый совок, который уже по всем параметрам проигрывал «нашим западным партнёрам»…

Сталинские предприниматели

Большевики и либерасты, в едином порыве хором проклинающие Сталина, также дружно, как рыба об лёд, молчат о советских предпринимателях, ибо эта информация вдребезги и пополам разбивает как мифы одних о Сталине — душителе частной инициативы, так и мифы других о Сталине — волюнтаристе и диктаторе, ошибки и перегибы которого пришлось исправлять «героическому» ХХму съезду партии.

«Я впервые заинтересовался темой предпринимательства в сталинские времена, — пишет публицист А.К.Трубицын, — когда просматривал многотомное издание документов НКВД периода Великой Отечественной войны. Там был представлен рапорт старшего майора (было такое звание) НКВД о состоянии дел на заводе, выпускающем артиллерийские снаряды. Рапорт чисто статистический, столько-то тысяч готовых снарядов на складах, столько-то тысяч – в процессе производства, материалов для производства снарядов – столько-то, на такой-то период работы. Все понятно, рутинно, но неожиданным было то, кому принадлежит производство – производственной артели! А ведь речь шла о выпуске десятков тысяч снарядов, мощном производстве!

Я читал воспоминания своего ровесника об отце, руководителе крупной и успешной артели, коммунисте, фронтовике. Ему поручили организовать артель в небольшом поселке, где он жил. Он съездил в райцентр, за день решил все оргвопросы и вернулся домой с несколькими листками документов и печатью новорожденной артели. Вот так, без волокиты и проволочек решались при Сталине вопросы создания нового предприятия. Потом начал собирать друзей-знакомых, решать, что и как будут делать. Оказалось, что у одного есть телега с лошадью – он стал «начальником транспортного цеха». Другой раскопал под развалинами сатуратор – устройство для газирования воды – и собственноручно отремонтировал. Третий мог предоставить в распоряжение артели помещение у себя во дворе. Вот так, с миру по нитке, начинали производство лимонада. Обсудили, договорились о производстве, сбыте, распределении паев – в соответствии со вкладом в общее дело и квалификацией – и приступили к работе. И пошло дело. Через некоторое время леденцы начали делать, потом колбасу, потом консервы научились выпускать – артель росла и развивалась. А через несколько лет ее председатель и орденом за ударный труд был награжден, и на районной доске почета красовался – оказывается, при Сталине не делалась разница между теми, кто трудился на государственных и частных предприятиях, всякий труд был почетен.

И артели производили не только простейшие, но такие необходимые в быту вещи – в послевоенные годы в российской глубинке до 40% всех предметов, находящихся в доме (посуда, обувь, мебель и т.д.) было сделано артельщиками. Первые советские ламповые приемники (1930 г.), первые в СССР радиолы (1935 г.), первые телевизоры с электронно-лучевой трубкой (1939 г.) выпускала ленинградская артель «Прогресс-Радио».

В самом начале 1941 года Совнарком и ЦК ВКП(б) постановлением дали указание начальникам меньше вмешиваться в деятельность артелей, подчеркнули обязательную выборность руководства промкооперацией на всех уровнях. На два года предприятия освобождались от большинства налогов и госконтроля над розничным ценообразованием. Единственным и обязательным условием было то, что розничные цены не должны были превышать государственные на аналогичную продукцию больше чем на 10—13%

В блокадном Ленинграде выпуском автоматов Судаева (ППС) занимались артели, которые располагали машинным парком, станками и прессами, сварочным оборудованием.

Ленинградская артель «Столяр-строитель», начав в 1923 году с саней, колес, хомутов и гробов, к 1955 году меняет название на «Радист» — у нее уже крупное производство мебели и радиооборудования. Якутская артель «Металлист», созданная в 1941 году, к середине 50-х располагала мощной заводской производственной базой. Вологодская артель «Красный партизан», начав производство смолы-живицы в 1934 году, к тому же времени производила ее три с половиной тысячи тонн, став крупным производством. Гатчинская артель «Юпитер», с 1924 года выпускавшая галантерейную мелочь, в 1944-м, сразу после освобождения Гатчины делала остро необходимые в разрушенном городе гвозди, замки, фонари, лопаты, к началу 50-х выпускала алюминиевую посуду, стиральные машины, сверлильные станки и прессы. И таких примеров успеха – десятки тысяч.

Ну и вишенкой на торте — налогобложение частного предпринимательства при этом жутком Сталине;

Кустари, например, чей годовой доход не превышал 600 рублей, не платили ничего. Не платили налог и рабочие и служащие, месячная зарплата которых не превышала 150 рублей (1500 рублей в год). Подоходный налог с частнопрактикующих врачей, учителей, адвокатов, зарабатывающих всего 1000 рублей в год, взимался в размере 1%. Кустарь при доходе 1200 рублей в год платил подоходный налог 4%. Литератор, зарабатывающий 1800 рублей в год, должен был уплатить государству 0,8% подоходного налога.

Чисто справочно — что такое 1 рубль в то время:
Молоко — 2 руб. за литр

Мясо — от 3 руб. 50 коп. до 10 руб. за 1 кг. в магазинах. От 5 до 20 руб. за 1 кг. на базаре.

Яйца — 1 руб. за 1 штуку.

Масло — от 14 до 20 руб. за 1 кг.

Колбаса — от 7 до 20 руб. за 1 кг.

На момент смерти Иосифа Виссарионовича в СССР было 114 000 (сто четырнадцать тысяч!) мастерских и предприятий самых разных направлений — от пищепрома до металлообработки и от ювелирного дела до химической промышленности. На них работало около двух миллионов человек, которые производили почти 6% валовой продукции промышленности СССР, причём артелями и промкооперацией производилось 40% мебели, 70% металлической посуды, более трети всего трикотажа, почти все детские игрушки. В предпринимательском секторе работало около сотни конструкторских бюро, 22 экспериментальных лаборатории и даже два научно-исследовательских института. Более того, в рамках этого сектора действовала своя, негосударственная, пенсионная система! Не говоря уже о том, что артели предоставляли своим членам ссуды на приобретение скота, инструмента и оборудования, строительство жилья. Такое положение дел продолжалось до 1956 года, когда артельщина была официально запрещена и в течении нескольких лет разогнана.

Источник