Русская служба BBC сообщает о любопытном розыгрыше в музее современного искусства в Нидерландах:
Специализирующаяся на розыгрышах группа голландских пранкеров показала посетителям музея современного искусства в городе Арнеме репринт из магазина IKEA за 10 евро, выдав его за картину авторства некоего IKE Andrews.
Ценители искусства восприняли шутку всерьез, силясь припомнить имя автора произведения и называя картину перспективной.
Ролик в YouTube набрал более полумиллиона просмотров (unv: уже 2 миллиона). Посетители подходили к стенду с «шедевром» и на вопрос отвечали, что видят в картине тайные смыслы и отражение «внутреннего хаоса художника», а также удивлялись тому, как до мелочей выписаны детали.
Когда обманутым посетителям сказали, что речь идет всего лишь о принте из мебельного супермаркета, многие, ни слова не говоря, обиженные уходили прочь, другие смеялись.
На предложение оценить стоимость работы, посетители доходили от «более 1000 евро» до 2,5 млн евро или просто утверждали, что эту картину не купить в дешёвом магазине.
Современное искусство — это эфмеизм для обозначения постискусства. Постмодернизм, отрицая историческую новизну (всё уже создано и возможны лишь цитаты) и отрицая всеобщие смыслы (возможны лишь частные мнения, которые даже могут произвольно меняться со временем), называет искусством то или иное отрицание классики.
Возьмите классическое произведение и откажитесь от чего-нибудь существенного в нём — и вы получите произведение современного искусства. В такой ситуации получается полная дизориентация. Даже детский рисунок (нарисованный без желания что-то отрицать, но просто при отсутствии умения) можно принять за объект современного искусства. Или отсутствие рисунка — вот уж отрицание так отрицание, предельно смелое. Потому в оценке произведения современного искусства акцент смещается на то, умеет ли художник доказать своё право на выраженное в произведении отрицание.
По сути, неверно даже говорить о том, что посетители ошиблись. Не имея никаких объективных критериев оценки современного искусства, посетители использовали субъективные. Первое, картина как-то попала внутрь музея, значит, художник принадлежит к соответствующей арт-тусовке. Второе, рядом с картиной стоит уверенный в себе пиарщик. Т.е. они оценили не саму иллюстрацию (которая сама по себе стоит лишь труда иллюстратора), а бренд — по уровню предполагаемого пиара.
Более того, даже эту самую провокацию можно рассматривать как объект современного искусства — эдакий перфоманс. И тоже можно продавать (и два миллиона просмотров это подтверждают). Ведь любая провокация сама по себе подходит под определение современного искусства.
При условии отсутствия альтернативы постмодернизму любое его высмеивание не выходит за его границы. Вроде бы логичный поворот к классике даст лишь половинчатое решение — постмодернизм уже высмеял классику, её основы — опору на человека и на детерминированность бытия. Современный зритель знает, что и бытие хаотизированно, и человек донельзя проблематичен. Потому нельзя уже опереться на них как на константы — нужно или отбросить их и отдаться хаосу, как это сделал постмодернизм, или принять их несовершенство как отправную точку и активно исправлять.
Опора на хаос, на карнавал нон-стоп, приведёт лишь к распаду и гибели. Потому искусство, желающее жизни, должно преодолевать идущий распад и возвращать человеку человечность, а миру — исторический ход. Должно связывать цепь времён и возвращать людям, отлучённым от истории и культуры, память о святых моментах истории народа и высших эмоциях великих произведений искусства.